Размещение объявлений в газету ОН-ЛАЙН

Нашли покой спустя 75 лет

№38 от 16.05.2017 г.


27-29 апреля 1942 года в Курдюмовском лесу всего в одном километре от Мценска шли бои за высоту 230 и высоту 214 для дальнейшего освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. Исходные позиции 137-й стрелковой дивизии находились в районе деревни Холодково… Спустя 75 лет в этом месте прошла Всероссийская акция «Вахта Памяти – 2017», в которой приняли участие два шадринских поисковых отряда «Знамя Победы (ШГПУ) и отряд «Шадринск» имени В.Ю. Харлова. Шадринцами были найдены останки четверых бойцов. Позже павшие герои были перезахоронены в братскую могилу.


Зауральцы не первый год отправляются в экспедицию к местам боевых действий времён Великой Отечественной войны. О состоявшейся «Вахте Памяти» нынешнего года рассказал один из опытнейших шадринских поисковиков Александр Мезенцев:
– Отряд «Шадринск» имени В. Харлова полевыми поисковыми экспедициями занимается с 2001 года. В этом году к розыскным работам мы приступили сразу после приезда, 26 апреля. На месте поисковых работ ранее не было леса, но за 75 лет там многое изменилось. Проблематично было работать, потому что совсем рядом находился город, да и роща уже была обжита. В ней есть тропинки, по которым местное население гуляет с детьми, организованы места для отдыха и сделаны костровища, установлены лавочки. И тут же мы ходили с металлоискателями, чем создавали отдыхающим некоторый дискомфорт. Они нам не мешали, потому что все прекрасно помнят, что в этих местах шла война, и знают, чем мы занимаемся. На местности сохранились траншеи, окопы и блиндажи, разве что со временем немного обвалились. Ближе к самой высоте, за которую бились советские солдаты, сейчас находится уже засеянное поле, и нам не разрешили вести на нём поиск.
С первых дней поисковики из разных отрядов разделились на две группы. Одна работала по квадратам в стороне от города. Местный поисковый отряд «Батальон» приобрёл у американцев карту немецкой аэрофотосъёмки 1942 года. Этих карт не было ни у нас, ни у немцев, а американцы вывезли всё, что можно, и сейчас продают электронные версии. На этой съёмке видны блиндажи, окопы, воронки от разорвавшихся снарядов, расположение воюющих сторон.  


Мы с глубинным металлоискателем ездили на машинах по полям, вторая группа работала в Курдюмовском лесу. В полях мы ничего не нашли, потому что аграрии уже давно всё сравняли и запахали, так что ничего нельзя разглядеть и сопоставить. После нескольких безрезультатных дней поиска мы объединились и стали работать ближе к городу, где шли ожесточённые бои. 
Признаков войны было много. В первые дни находили патроны, мины, осколки снарядов. Видимо, немцы атаковали сильно, потому что такого железа было много. Все поисковики понимают, что найти можно не только оружие, каски и котелки, но и взрывоопасные предметы. У нас в отряде такая политика, что мы заранее изучаем внешний вид оружия, гранат и снарядов. Поскольку время вахты ограничено, наша задача – не мины находить и обезвреживать. При обнаружении взрывоопасных предметов мы их не трогаем, а помечаем места и потом сообщаем в МЧС о неразорвавшейся мине или бомбе.
На четвёртый день произошла почти мистическая история. Обычно впереди идёт поисковик с глубинным металлоискателем-рамкой 2х2 метра, а следом за ним следуют остальные с небольшими поверхностными металлоискателями. На краю оврага глубинный металлоискатель издал сигнал. Щупами проверили: да, что-то есть! На глубине 30-40 см обнаружили останки двух бойцов. Скорее всего, их торопливо похоронили, почти не закапывая, в небольшой ямке или воронке. Очистка останков велась весь день. Мы вручную перебирали отвал, чтобы не пропустить ни малейшей детали. Положение найденных вещей и останков не менялось, пока не расчистили всё вокруг. У одного из бойцов была алюминиевая ложка с нацарапанной буквой Х. В районе шеи второго были кубики лейтенанта – знаки отличия офицеров младшего состава. Ни оружия, ничего металлического рядом не было. Обычно глубинный металлоискатель на такие маленькие предметы, как ложка, даже не реагирует. Мы потом пробовали специально – не реагировал. Видимо, бойцы очень хотели, чтобы их нашли и похоронили, как положено, иначе это нельзя объяснить. После подъёма решили копать глубже, но там ничего не было. Других личных вещей при них не найдено, и опознать солдат не представлялось возможным. Но хоть маленький шанс узнать, кто они, всё же остался. 


Поисковики из «Знамени Победы» начали поиск вокруг этого места, на следующий день рядом на краю оврага верховыми металлоискателями что-то обнаружили и стали копать, практически сразу же наткнулись на останки двух бойцов. Судя по тому, что они лежали всего лишь под слоем травы, можно было сделать вывод, что хоронить их было некому. При них была каска и котелок, но опять же не было ни медальонов, ни личных вещей, по которым можно было бы идентифицировать погибших героев.
Во время войны глубоко не хоронили. Погибших было много, так что захоронение отнимало немало сил. Обычно выкапывались могилы глубиной  40-50 сантиметров. Санитарные захоронения были глубже, в воронках или траншеях. 
 Местный отряд «Батальон» нашёл погибшего солдата, у которого при себе был полностью заполненный медальон и много личных вещей. По полученной информации удалось найти родственницу. Женщина, уже будучи в преклонном возрасте, по состоянию здоровья не смогла приехать на место «Вахты Памяти», и поисковики стали искать и связываться с другими родственниками. К моменту нашего отъезда домой бойца ещё не перезахоронили в надежде на то, что родня приедет и будет присутствовать при чествовании героя. 


По окончании «Вахты Памяти» работа не замирает до следующего года. Найденные данные вносятся в архивные базы и энциклопедические словари, в также изменения по опознанным погибшим бойцам.
В будущем хотелось бы вновь побывать в Карелии, где погибло много наших земляков из 367-й стрелковой дивизии, сформированной в Шадринске тогда ещё Челябинской области. Дивизия подверглась авиабомбардировке, а затем активно удерживала оборонительные позиции. В условиях отступления бойцам некогда было заниматься захоронениями погибших. Многие из дивизии, скорее всего, погибли, но считаются без вести пропавшими.
Зачем нам, ныне живущим, нужно тратить личное время и брать отпуска, чтобы провести их не на морях, а в тяжёлых физических работах? Каждый поисковик ответит по-своему. Я считаю, что нас объединяет то, что люди гибли за страну, за своих жён и детей, за внуков и правнуков, то есть за нас. И нам надо чтить память выживших героев и тех, кто погиб. Много остаётся без вести пропавших, их надо найти и по-человечески похоронить. А значит, работы остаётся немало. Для меня поисковые работы и увековечивание имён павших стало частью жизни, с которой я не хотел бы расставаться.

Станислав ФИСЬКОВ. 
Фото предоставлено 
Александром Мезенцевым.

Комментарии (0)

Добавление комментариев закрыто.